Тогда у меня удивительное дежавю (Гвен, как это переводится?).

Ирши начала болеть. Жар колотил ее, она бредила, жутко кашляла с грудными хрипами. В редкие минуты свободы от горячечного бреда она плакала и так шугалась
растерянного и не находившего себе места Хоря, будто это был не
стремящийся ей помочь человек, а страшное чудовище. Хорь, злившийся от того,
что мало что может сделать, порой не сдержавшись, бросал девочке неосторожную
резкую фразу, тогда она, обижалась и подолгу вообще с ним не разговаривала и
обзывала "небритой задницей". При первом таком оскорблении Хорь не
сдержал смешок, но вот потом, когда "небритой задницей" он
становился и с поводом, и без повода стало уже не смешно.
По лесу стало двигаться чудовищно трудно, мало ему болезни спутницы, так еще
ударили сильные морозы, а холодный ветер то и дело нагонял вьюгу. А Ирши
становилось все хуже и хуже. Хорь хорошо смыслил в ранах, но в болезнях
разбирался плохо, но даже он мог с уверенностью сказать что у девчонки
воспаление легких.
Но, не смотря на это, он не жалел о том, что поклялся, что сбережет Ирши.
Теперь он был не один, и впервые за много лет жил не только ради себя, и это
чувство его нисколько тяготило, и если бы не то, что он может скоро во второй
раз потерять дорогое ему существо, он бы почувствовал как в душе тепло, от
того, что рядом Ирши. Думая об этом, он невесло хмыкал себе под нос. Запала ж
девчушка в душу, хотя уж наверное родные по крови дети у Хоря где-то по свету бегали,
беспорядочные связи на ближайшем сеновале так просто не обходяться.
В один особенно холодный день, (даже уже вечер - опускались ранние зимние
сумерки) Хорь шагал вперед выбирая путь в снегу, сзади шла Милая,
проваливалиясь в снег по колено, на спине лошади, вцепившись в гриву сидела
Ирши. Девочка замоталась в плащ Хоря, который тот отдал ей на время двухчасового перехода. К слову сказать, с новым именем девчонка свыклась неожиданно легко, будто вообще никогда не носила другого. И о прошлом не говорила, хотя воин и спрашивал прямо, и заходил из далека, намереваясь узнать, как все-таки Ирши оказалась в лесу.
Хорь остановился, посмотрел назад, на Ирши и Милую. Если так дело дальше
пойдет, то лошадь придеться убить и бросить, как бы горько и подло это не
было. Пока от нее толку было не много - от тепла ее тела грелась на стоянках
Ирши. К тому же кормить конягу было уже нечем.
Воин отстегнул с пояса фляжку и проглотил последний глоток водки. Жар
спиртного разбежался по телу, на краткое время согрев продрогшее тело.
-А как твое имя? - неожиданно спросила Ирши. Хорь мысленно хлопнул себя
ладонью по лбу. Назваться-то забыл.
-Называй меня Хорь. А имя не помню.
-Врешь, - прищурившись, склонила голову на бок девочка.
-Может быть, - буркнул себе под нос Хорь пошел вперед, проваливаясь в снег.
Надо было останавливаться. Устала и Ирши, привязанная к седлу, что бы в случае
внезапной слабости не пришлось выкапывать ее из под снега, устала гнедая,
устал и сам Хорь, самоотверженно идущий первым. В последнее время мужчине
упорно начинало казаться что они заблудились - о том, что бы обнаружить тропу
не шло и речи, оставалось придерживаться направления по стороне света - на
восток.
Первой почуяла что-то Милая. Остановилась, раздувая ноздри, пихнула хозяина
носом в спину, мол поторапливайся. Настороженный Хорь тоже потянул носом, но
ничего кроме запаха зимнего леса не почувствовал.
Компания стала продвигаться вперед с удвоенной скоростью, внутри начало
ворочаться беспокойство - а вдруг кобыла почувствовала волков или, того хуже
шатуна.
Двигаться вперед становилось все труднее из-за усталости, тяжелым свинцом заливающей ноги. Хорь шел в снегу чуть не по пояс, по мере возможности стараясь разгрести колею для лошади. Один раз он оглянулся назад и увидел, что Ирши легла на шею гнедой, устав сидеть. Слаба она, слишком слаба из-за болезни. Да и какой бы здоровый ребенок легко выдержал бы путешествие через
заснеженный лес по бездорожью.
К тому же это место люди не любили, и не по тому что здесь водились приведения и
нечисть, а просто потому, что этот лес не любил людей. Даже опытный и знающий лес человек не мог войти сюда, не опасаясь заплутать в трех соснах, быть прибитым увесистым суком, свалившимся на голову в полное безветрие, а может волки, вдруг принебрегая оленьими тропами решат поохотиться за человечиной... Конечно, это бывает и в обычных лесах, но здесь, это
происходило так часто, что по окрестным деревням поползли слухи.
...Хорь терпеливо обошел бурелом, и, уже не стараясь вести себя как можно тише, с
грохотом проломился через ветки какого-то высокого, но сейчас почти по самую
макушку заваленного снегом кустарника, и, как по волшебству, скатившись с высокого сугроба,
оказался на маленькой полянке, то ли утоптанной, то ли кем-то тщательно
расчисченной. Справа от мужчины располагалось строение, очень похожее на
большой сарай, из которого доносилось недовольное блеяние козы, а у самого
дальнего края полянки стояла крохотная избушка. Из трубы на крыше струился
тоненький дымок, в единственном окошке теплился заманчивый огонек свечи, и
воину на миг показалось, что чья-то заботливая рука зажгла этот огонек
именно для него... и для Ирши. Будто там их ждет та, что сейчас распахнет
дверь, и приветливо замахав им рукой, позовет скорее домой. Домой.
Хорь отогнал навязчивую грезу, и торопливо влез опять на сугроб, как можно
быстрее дошел до замешкавшейся что-то Милой, остановил лошадь. Ирши лежала на
шее гнедой, с закрытыми глазами, ее мелко лихорадило. Опять началось. Может
быть, если бы не было у него на руках больной девочки, то Хорь бы не принебрег
осторожностью и не постучался бы в этот дом. Но сейчас выбора особого не было.
Девчонка может просто умереть, к тому же лечения он ей никакого дать не может.
А там возможно помогут. Там хотя бы тепло. И еды у них уже почти нет...
-Ты-то как думаешь? - задумчиво спросил он толи у Ирши, то ли лошади. Ирши
начала в бреду бормотать что-то про пожары и городские ворота, а Милая с укоризной посмотрела на
хозяина, мол, он еще спрашивает.
Хорь же все же еще немного постоял-подумал, а потом все же решился и отвязав
ребенка от седла взял на руки что бы благополучно спуститься с сугроба.
Шаг за шагом, по уже расчисченной колее в снегу он дошел до того места, где
начиналось утоптанное пространство. Мало позаботившись о том, комично он
сейчас выглядит для обитателей избушки или нет, Хорь скатился с горы снега на пятой точке. Милая с кошачьей грацией выпрыгнула в центр полянки. Воин с неудовольствием подумал,
что теперь их точно заметили и, держа Ирши одной рукой, достал боевой нож из
ножен при поясе, и так, с девчонкой в одной руке и ножом в другой подошел к
порогу. Гнедая шла за ним след в след. А свеча все горела на подоконнике так,
будто ничуть не испугавшись странного вида гостей, продолжала звать их к
очагу: "Подойдите, обогрейтесь...".
Хорь замешкался, не постучался сразу, а сначала убрал в ножны нож - негоже это
- просить о гостеипристве, а самому с обнаженным оружием в дверь стучаться,
так что забарабанил в дверь он, честно не держа в руках ничего, кроме
мелко трясущейся Ирши.
Дверь распахнулась мгновенно, видно хозяева действительно томились в ожидании
с того момента, как он в первый раз скатился по сугробу один.
На пороге же стояли вовсе не хозяева и даже не хозяин. Встречала гостей хозяйка. Едва окинув девушку взглядом, Хорь понял, почему она не боиться вот так распахивать двери перед подозрительными незнакомцами.
Она была очень высокой для женщины, ростом почти с самого Хоря. У нее были остриженные до плеч белоснежные волосы. Хорь знал, что весной, эти волосы станут зеленеть вместе с листвой, что бы летом приобрести густой зеленый цвет, а потом снова выцветут к зиме. Хозяйка избушки была гибкой как молодое деревце, тонкой в талии. Острые и резковатые черты лица, были, однако, красивы и гаромничны, а большие раскосые глаза стального цвета смотрели насмешливо и любопытно. Дриада. Душа леса. Одна из немногих, что еще остались. Вот почему этот лес будто живой... Будто как человек страдает, любит, ненавидит, боится...
-Ты кто будешь, заблудшая душа моя? - с иронией спросила она, будто не увидев Ирши у меня на руках.
-Я и есть заблудшая душа, - буркнул Хорь, - обогреться пустишь, хозяйка? И ребенка надо бы вылечить.
-Дите давай сюда, лошадь к моим в сарае поставь, поместяться. Пошуруй там найдешь корма, сено тоже есть. Потом и сам приходи. Только снег отряхни, а лучше переоденься. А то затопит мне весь дом, - дриада говорила быстро, на одном дыхании, и с таким легким задорным тоном отдавала приказания, что воин едва не побежал их выполнять, особо не подумав, - чего колебаешься? - нахмурилась девушка, видя что гость замешкался, - коль девчонку мне не доверишь, можешь катиться откуда пришел, - беловолосая стала закрывать дверь, но мужчина резво поставил ногу на порог.
-Погоди, не горячись, - примирительно сказал он, - но знай, коли с ней что-то случиться, сама тоже не долго проживешь. И никакая магия леса тебе не поможет.
Дриада фыркнула, недовольно повела плечиком, но бережно приняла Ирши на руки и скрылась в глубине дома. Хорь же взял по уздцы Милую и повел к сараю.
В сарае-хлеву было тепло. Добротная, наверно, постройка, и над потолком висит зеленоватый слабо светящийся шарик, который, наверно, это тепло и излучал. Гнедая покосилась на новых соседей и недовольно фыркнула. На подстилке из соломы стояла коза, судя по гневному взгляду, настроенная весьма решительно, в уголке заинтересованно кудахтали две курицы, а перед ногами чужаков важно расшагивал петух, внимательно разглядывая пришельцев.
Хорь почтительно подождал, пока петух с козой, не удостоверяться, что мужчина с лошадью не причинят им вреда, и только потом прошел внутрь сарая. По опыту знал, что затевать ссору с петухами и козами - себе дороже. Обклеванные сапоги и избитый рогами зад - это конечно мелочь, но все равно неприятно.
В сарае с появлением лошади сразу стало как-то тесно, и Хорь, поскорее расседлав и накормив Милую, побыстрее покинул помещение, чтобы не загромождать его еще и собой.
Еще надлежало переодеться на холодке, дабы не злить гостеприимную хозяйку лужами растаявшего снега на полу.

Спустя полчаса Хорь блаженствовал в теплом уголке на небольшой печке с
тарелкой овсяной каши в одной руке и ложкой во второй. Снаружи уже опустилась
негостеприимная ночная тьма и завыла привычной уже вьюгой. А на подоконнике
все так же трепетал язычек свечи, которая вот-вот догорит. Вторая свечка
стояла на обеденном столе, на котором сейчас лежал ворох книг и разных
бумажек. Ирши лежала на кровати прямо около печки, укрытая одеялом. На огне
все той же печи, стоял какой-то котелок, терпко, но приятно пахнущий травами.
-Температуру собьем... Мокроту выведем... Чуток магией приправим и все шикарно
будет... - бормотала дриада себе под нос листая какую-то замусоленную тетрадь.
-Зачем тебе столько бумажек? - с иронией, но не без любопытства
поинтересовался Хорь с печки, - тебе же вроде план действий понятен.
-На них много чего интересного написано. К тому же понятно да не все, и вообще
не твоего это ума дело, - довольно резко бросила девушка, но воин сейчас был в
слишком
благостном состоянии, что бы съязвить что-нибудь собеседнице в ответ.
Сквозь тонкие доски чердака было слышно, как скребли по крыше ветви деревьев.
Скребли, стучали, словно посягали на тепло и уют комнаты, однако не в силах
были мороз и стужа одолеть силу очага. Хорь почувствовал то ощущение, которое
бывает,
когда забьешься в теплый угол и у тебя там тепло, светло, и мухи не кусают.
Воин сам не заметил как сначала задремал, а потом уснул, облокотившись спиной
на бревенчатую стенку, а боком на теплую печку, хотя вообще-то твердо решил
следить за
всем, что беловолосая будет делать с Ирши. Сначала ему снилось как дождь
барабанит по крыше, а потом он вдруг увидел себя и его знакомую дриаду идущими
по светлой летней березовой роще. Закатное солнце золотило прощальным медом ее
бледную кожу, а теплый ветер играл с сочно-зелеными волосами. Они оба чему-то
громко смеялись, пугая лесную живность, но пугал-то скорее Хорь своим хриплым
смехом.
Дриада смеялась тихо, звонко и переливчато, будто одна из заливающихся на
ветвях деревьев птиц. А потом вдруг ни с того ни с сего обвила тонкими руками
шею спутника и нежно так поцеловала в губы...
-Эй, просыпайся уже, а то лыбится он мне тут... Иди вон за занавеску там свои
фантазии досматривай!
Хорь разлепил веки с минуту с идиотской улыбкой пялился на беловолосую, с
которой целовался во сне, потом сообразил что выглядит немного странно,
прокашлялся, и серьезно спросил:
-Что с Ирши?
-Спит пока, - дриада и забралась на печку рядом с Хорем, - а ну, подвинься..
В общем так, дальше все зависит от того, какая судьба ей уготована. Я лишь
буду подпитывать ее силы магией... А вообще.. Устала я, - неожиданно тоскливо
вздохнула спасительница, - видать старею.. В былые времена мне бы это вообще
ничего не стоило. Кто, она кстати тебе? И как тебя зовут?
-Я Хорь. Дочка она моя.
-Ри, - представилась в ответ дриада, - я, собственно, чего тебя будила-то.
Топай спать туда за занавеску, - она указала на отгороженный цветастой тряпкой
угол, - я там тебе постелила. И не смотри на меня так, я вообще-то на кровати
сплю, но там твоя дочурка дрыхнет, так что мое место на печке на правах
лекаря. Из-за занавеску не дергай, на голых девок на реке
возле деревни насмотришься.
-Злюка... - беззлобно обозвал Ри мужчина слезая с печи, - могли бы по-братски
разделить эту скромную печку.
-Я сама на ней еле помещусь. Иди давай, сурок.
-Я Хорь.
-Как скажешь, грызунчик ты мой, - донеслось из комнаты, когда
"грызунчик" скрылся за занавеской.
На следующий день Ирши стало лучше. Жар отступил, она больше не бредила,
порывалась идти и смотреть на зимний лес, но Хорь и Ри в две пары глаз
бдительно следили за тем что бы девочка на мороз не ходила. К слову сказать,
снаружи действительно было красиво. Бесконечные вьюги и снегопады, кажеться,
надолго утихли и над землей в ослепительно голубом зимнем небе сияло
пронзительное, но такое холодное зимнее солнце. А в лесу каждая веточка была
укрыта пушистым снежным одеялом. Присмотрись - и различишь каждую снежинку, и
каждую - со своим игольчатым узором...
Ирши сидела около окна, и, прикладывая к нему ладошку, отогревала от инея, что
бы посмотреть, что там твориться снаружи. Тоскливо вздохнув, убрала с лица
прядку распущенных светлых волос и умоляюще посмотрела сначала на Хоря, твердо
решив упросить его выйти в лес, пока Ри пошла проведать своих знакомых. Кого,
где, и каких не сказала.
-Ну пожааалуйста.. Я только на минуточку... - заканючила Ирши, - ну Хорь!
Послышался стук двери в сенях об косяк. Почти сразу же Ри заглянула в комнату.
-Сиди где сидишь, - грозно сказала дриада, - на минуточку она. Давно не
лихорадило тебя, что ли?
-Ну вот, теперь уже точно никуда не пойдешь, - хмыкнул Хорь, который почти уже
сдался и не шикнул "ну ладно, идем, только в плащ завернись и по
быстрому...". Ирши надулась, и с невыразимой печалью уставилась в просвет
в узорах на окне, периодически тихо кашляя.
-Как друзья поживают? - светским тоном поинтересовался мужчина у дриады,
которая опять разложила книжки и бумажки на столе и начала как-то нервно
перелистывать страницы. Они шелестели, некоторые ярко и живо - совсем новые,
некоторые, пожелтевшие от времени, шептали устало и даже укоризненно - зачем
тревожишь на старости лет?.
-Чудесно... - отмахнулась Ри, - послушай, не хочу нарушать твою идиллическую
картину безделья, но раз уж я тебя тут кормлю, иди сделай что-нибудь полезное.
-Например? - лениво протянул Хорь, которому вполне по душе была идея впасть в
спячку на то время, пока Ирши окончательно не выздоровеет.
-Например выведи свое копытное из сарая, а то оно обнаглело в конец и скоро
сожрет все запасы на зиму. Пусть погуляет пару часиков, потом обратно загоним.
-Но там же холодно.
-Ничего с ней не будет, знаю я ваших военных лошадок. Потом еще надо на
спустить сундук с чердака и поставить его куда-нибудь наружу и, пользуясь
случаем, наколоть дров. Это на сегодня.
-Дался тебе этот сундук... - заворчал Хорь, слезая с печки. Сундук-то может
быть еще лет десять спокойно простоит у Ри на чердаке, но что
поделаешь, а отплатить чем-то дриаде за прием надо, - я сначала к дровам, - с
этими словами воин вышел во двор.
За ночь будто похолодало раза в два. Мороз стоял такой, что Хорь закашлялся
когда вдохнул воздух ртом. Глаза слепило от искрящейся белизны вокруг. Мужчина
прошел несколько шагов, удивляясь как громко в зимней тишине звучит скрип
снега под ногами.
-Ну и где, спрашивается, дрова и полагающийся набор инструментов? - спросил он
больше у самого себя, направляясь к сараю.
Милая же чувствовала себя весьма комфортно, шелестела сеном в уголке. Когда со
скрипом приоткрылась дверь и в полутемный сарай хлынули потоки солнечного
света, гнедая подошла, прогнав с дороги возмущенно закудахтавшую курицу,
приветственно гогокнула хозяину.
Хорь похлопал по шее не перестающую жевать кобылу, и взяв за недоуздок, не без
труда вытолкал, упирающуюся, во двор - Милая никак не хотела уходить из
теплого сарая.
-Где ты ее откопал?! - Ри возникла за спиной воина так неожиданно, что тот, по
привычке, резко обернулся, вскидывая руку к правому плечу - за мечом, лишь
спустя мгновение понял, что врага сзади нет, а всего лишь дриада. Впрочем,
беловолосая в этот момент особым дружелюбием тоже не отличалась, - где ты ее
откопал, я тебя спрашиваю?! - повторила она, повысив и без того угрожающий
голос и грозя перейти на ультразвук.
-Ну, как все нормальные люди, договорился с владельцем лошади, заплатил ему
деньги, забрал кобылу... - Хорь, конечно, понял, что Ри вовсе не про Милую у
него сейчас спрашивает, но все же решил оттянуть неприятный разговор на ту
тему, откуда взялась Ирши.
То, что с девочкой что-то не так, он заподозрил еще когда нашел ее в
заснеженном лесу, одну.
А дриада между тем, казалось, вот-вот начнет рвать и метать. Причем Хорь
станет первой жертвой.
-Да я не про лошадь спрашиваю!! Девку откуда взял?! - в последней фразе
девушка сорвалась на крик.
-Мне рассказать тебе откуда берутся дети? - с каменным спокойствием
поинтересовался Хорь.
-Ты прекрасно знаешь о чем я, - неожиданно тихо и вкрадчиво произнесла Ри, -
мы оба знаем что она тебе не дочь, такие как ты обычно не возятся со своими
детьми. Да и вообще не бродят с ними по лесу зимой.
-Значит, я бесчувственная эгоистичная скотина?
-Да. А теперь ответь мне откуда ты взял девчонку.
-В лесу нашел.
-Я серьезно.
-И я серьезно.
-Хорошо, тогда пойдем немного прогуляемся и ты мне заодно расскажешь где ты ее
нашел, - она кивнула на тропинку, заваленную снегом, но все равно проходимую.
Самое забавное - тропинка была в каких-то метрах трех от того места, откуда
они вчера с Ирши вышли. Выходит могли бы с комфортом путешествовать если бы
прошли немножко в сторону.
Рассказывать про то как он нашел Ирши в лесу Хорю не хотелось, но дриада уже
была на стороже, тут уж не отвертишься. К тому же что-то наверняка случилось,
уж больно эмоционально настроенна Ри.
-Ну, - поторопила дриада, - давай быстрее собирайся с мыслями мне очень
интересно узнать правду.
Хорь, более не колебаясь, рассказал и про следы галопирующей лошади на снегу,
и про то как нашел Ирши. Не умолчал и про то, что она никогда не говорила о
себе, даже имя - и то придумал ей он, Хорь.
-Любопытно... - изрекла успокоившаяся уже Ри, - и больше ты правда ничего не
знаешь?
-Да.
-А почему ты вообще спросила? Вчера ты вполне удовольстововалась той версией
что Ирши - моя дочь.
-Да это трудно объяснить... - замялась беловолосая.
-Да ты уж постарайся.
-Понимаешь, сегодня я хотела немного подпитать ее магией... А она... Я не знаю
что она такого сделала, но она выкачала из меня весь резерв.
-Чего выкачала?
-Резерв. Сила магов не бесконечна, у каждого свой резерв в котором помещается
магия. Каждое заклинание требует затрат, зависящих от его мощности.
Заклинания, я имею в виду. Я никогда не жаловалась на свои запасы, но сейчас
она выкачала меня всю. Я абсолютно пуста и на восстановление могут уйти
месяцы. А она похоже даже не поняла что сделала. А я не стала ей сообщать... -
она замолчала, задумалась, смотря себе под ноги.
-Спасибо, - неожиданно произнес Хорь, - за то, что не стала на нее орать. А
она могла это сделать случайно?
-Хорь, мне тысяча пятьдесят восемь лет. Все эти годы я бок о бок с магией, и
все равно периодически узнаю что-то новое, совершенствуюсь. Могу по праву
назвать себя достаточно сильным магом. Да, людской маг раздавит меня в
лепешку, потому что у вас магия больше на поражение расчитана, а у нас - на
создание, помощь живому, но это не суть.. Так вот что бы выкачать другого
мага, сильнее меня, или равного мне по силе, мне требуется много разных
чертежей, неимоверные расходы резерва и как минимум пятнадцать минут на
плетение. Но это еще не факт что получиться. К тому же оппонент наврядли
станет стоять и ждать пока выпьют его силу. А она сделала это мгновенно, я
даже не поняла что произошло по началу...
Опять повисло напряженное молчание.
-Можно тебя попросить? - первым заговорил Хорь.
-Смотря о чем.
-Не трогай ее. По крайней мере, пока не разберешься в этом.
-Постараюсь, - вздохнула девушка. - но хотя бы один положительный момент в
этом во всем есть. Теперь она быстро пойдет на поправку. Пошли к дому. Скоро
стемнеет, а тебе еще дрова колоть. А сундук с чердака можно и ночью вытащить.
Я посвечу.
-Договорились, - согласился Хорь, первым поворачивая к дому.

Отрывок №4

Дни текли медленно и монотонно, хотя, например, Ри жаловалась на то, что ей вечно не хватает времени. Временами Хорь поздней ночью заставал ее шепчущей что-то над бумагами, и временами шепот этот нагонял на воина необъяснимую жуть - уж больно отрешенным он был.
Как ни странно, дриада ничего не имела против охоты - говорила, что ей можно, в силу того, что она лес лечит и охраняет. В итоге Хорь без дела редко сидел - дриада часто находила для него различные дела, от охоты на спящих под снегом курапаток, до проверок звериных троп - не запорошило ли снегом совсем?.
Ирши постепенно выздоравливала, и вскоре ее уже ничто не могло удержать от прогулок по двору. Хорь и Ри в один голос запрещали девочке одной заходить в лес - мало ли, заблудится, зайдет далеко, а там звери дикие, да и нежить зимой голодная... Ирши, как не странно не возражала, но всегда пыталась напроситься с Хорем, когда он уходил, а вот дриады сторонилась, и при первом же случае заявляла воину, что "эта ведьма совсем обленилась.." Но в целом, Ри и Ирши под одной крышей уживались. Дриады свое слово держала - девочку больше не трогала и даже не напоминала о том эпизоде, когда Ирши "выкачала" из нее всю магию.
Хорь же чувствовал, что чем дольше он тут находиться, тем сильнее ему не хочется уходить, он начинал всерьез подумывать над тем что бы остаться подольше, да что уж там говорить, хозяйка дома привлекала его не меньше, чем перспектива спокойной размеренной жизни.
Как-то незаметно прошел месяц и Хорь почувствовал, что вроде пора бы уже и отправляться в дорогу - как бы его не записали в дезертиры. Да и зима пошла напопятную - снега начали бойко таять, но, наверное не надолго - морозы еще дадут о себе знать.
Уходить не хотелось, но Хорь, напоминая себе о том, что ему никто пока еще не предлагал остаться, все же нашел для разговора с Ри. Ему почему-то казалось, что стоит ему заикнуться о том, что пора возвращатьс в мир, как сказка зимнего леса закончиться, исчезнет уютная избушка на ухоженной полянке, исчезнет стол, заваленный бумагами, исчезнет теплая печка... Исчезнут из его жизни беловолосая дриада и семилетняя девчушка, к которым он привязался больше чем к кому-либо за всю свою жизнь.
-Ри, далеко здесь до тракта? - спросил Хорь одним солнечным утром. Ирши возилась с Милой во дворе они толи играли в догонялки, толи девочка опять тиранила кобылу, заплетая конский хвост в множество тонких косичек.
Дриада оторвалась от раскладывания трав по кучкам, и серьезно посмотрела на гостя.
-Ты никогда раньше не спрашивал...
-Жаль, но мне пора уходить. Мне действительно жаль, Ри, но...
-Понимаю. Пройдешь по тропинке пару верст, потом свернешь на восток, там найдешь крупный ручей. Иди вниз по течению и вскоре выйдешь к деревне. Оттуда уже дорога ведет на тракт. У местных спросишь, - дриада на секунду замолчала, а потом отложила в сторону травы, и подсела ближе к воину, - Хорь, раз уж ты об этом заговорил... Знаешь, я могла бы сказать тебе, что Ирши надо оставить здесь что бы научить ее магии, что так будет лучше для нее, но я подумала что ты имеешь право знать..
-Ближе к делу, - поторопил мужчина, чувствуя, как струнка внутри напрягается, - говори без предисловий.
-Помнишь тот наш разговор в лесу?
-Да.
-Я в сундуке на чердаке нашла книгу. Дневник прошлой владелицы этого дома. Догадываешься, на сколько давно это было?.. Там язык еще очень сложный древний, как говорите вы, люди, без поллитра не разберешься. Но мне все же удалось прочесть почти все, - дриада опять умолкла, внимательно посмотрела на Хоря, будто проверяя, слушает он ее или нет. Тот нетерпеливо буравил ее взглядом.
-Ну и?
-Там моя предшественница рассказывает о том, что нашла в лесу ребенка. Мальчика двеннадцати лет. У него были невиданные, необыкновенные способности к магии. Надо сказать тогда магия все время совершенствовалась, возраст дриады давал возможность это оценить, и Нани решила, что каким-то образом произошла путаница во времени, и мальчик просто пришелец из будущего. Она начала его обучать... Ты хорошо знаешь историю? - внезапно спросила Ри.
-Да.
-Странно.. Обычно наемники ею не интересуются.. Впрочем ладно. Вероятно ты слышал что-нибудь о Завоевателе?
Конечно, Хорь слышал.. Много лет назад, с полторы тысячи, если не больше, на земле появился человек, которому удалось подчинить себе все земли, все народы. Он не родился, а именно появился. Говорят, это был такой сильный маг, что ему, безродному пришельцу удалось встать во главе совета магии, потом свергнуть короля Таннии и начать завоевывать прилегающие земли. Став правителем всего континента, Завоеватель не успокоился, а сунулся за море. Но силы заморских земель оказались ему не по зубам. Войска Юга не только смяли армию Севера, но и пришли "в гости" к врагам и превратили северный континент в выженную бесплодную пустыню. А потом ушли, запечатлев свое имя в северных легендах. Завоеватель канул в лету, погибнув в одной из битв.
-Тем Завоевателем был тот самый мальчик, которого нашла в лесу Нани. Понимаешь о чем я?
-Понимаю, но не догадываюсь, куда ты клонишь, - произнес Хорь. К чему-то подобному он был готов, и ждал, что Ри расскажет что-нибудь похожее... Но поверить в то, что Ирши - будущий тиран, деспот и убийца миллионов, он не мог.
-Хорь, она опасна. Ты ведь знаешь, чем закончились войны Завоевателя. Сотни тысяч смертей, реки пролитой крови... История повториться. Ирши найдет себе учителя, научиться управлять магией и... Бедствий можно избежать. Ее надо убить.
Наверное, это странно, но Хорь не чувствовал ни удивления, ни гнева. Он бы испытал это, будь бы дриада ему совсем чужой, но она успела уже запасть в душу, а потому мужчина сглотнул горький комок в горле от разочарования и обиды. Видно верно говорят про дриад - люди для них как скотина... Наемник тут же одернул себя - забавно это, когда человек, который полжизни убивал, ничего при этом не чувствуя, задумывается о человеколюбии.
-И что прикажешь? - тихо спросил Хорь, прищурившись - Пойти в речку и утопить как котенка?
-Не удивляйся, но я не считаю, что это плохая идея. Вы, люди, топите котят потому что они вам не нужны, так почему бы мне, дриаде, не утопить вашего человеческого ребенка, потому что он мне не нужен и мало того, опасен прежде всего для вас, людей? - дриада гневно отбросила с плеча прядку волос, не подозревая, что словами как кнутом отхлестала Хоря. Он посмотрел в окно, на смеющуюся Ирши, убегающую от кобылы, которая проявляла чудеса гибкости, старалась, скакала галопом, но никак "не могла" догнать девочку. Нет, все же если бы Ри говорила обо всех человеческих детях в целом, Хорь бы не обратил внимания на это. Ему и самому такая мысль приходила в голову, когда он в деревнях, видел какого-нибудь десятого ребенка в семье, замореного, забитого и болезненно, неправильно худого из-за голода. Но Ирши... Нет, беловолосая ей не причинит вреда. Сначала ей придется переступить через Хоря. Причем мертвого.
-Но, чисто из милосердия к ней, - продолжала Ри, тоже смотря на резвящуюся девчонку, - топить ее я не буду. Она выпьет настойку из трав. Потом уснет и больше не проснется. Просто и безболезненно. Она даже не поймет, что умирает, - беловолосая повернулась к Хорю, и недобро сверкнула глазами, - и даже не думай мне мешать, Хорь. Я говорила, что слаба, но не настолько, что бы не суметь устранить и эту проблему.
-Как думаешь, кто будет быстрее, ты, которой нужно самое меньшее минута, чтобы сплести заклинание, или я, коему требуется самое большее - пару секунд, что бы встать, взять нож, заломить тебе руку и перезать тебе горло?. - однако, еще до того, как Ри успела ответить, Хорь передумал с решеньем. Это человеческие маги были медлительны, а вот каковы в быстрой схватке дриады - этого он не знал. И решил не рисковать, - но.. Этого можно избежать. Я же всего лишь бездушный, необразованный наемник, которому нужны лишь деньги. Пятьдесят золотых монет, и девчонка твоя. Можешь делать с ней все что хочешь.
Лицо Ри скривилось скривилось в презрительную гримасу.
-Что, не нравиться? - улыбнулся Хорь, стараясь, что бы улыбка получилась как можно паскуднее, - а нам, людям, без денег сейчас никуда.
Дриада молча развернулась, отошла к ящику в углу комнаты, порылась в нем, достала приятно звякнувший мешочек.
-Можешь все забирать, - бросила она, и зашипела: - тварь.
-Тебе денег, что ли жалко? - усмехнулся воин, заглядывая в мешочек. Там заманчиво блестело золото.
-Нет. Мне себя жалко.
Она опять отошла, зачерпнула из ведра с питьевой водой, выпила стакан залпом, зачерпнула еще один и неожиданно протянула Хорю.
-Будешь?
-Буду, - он выпил воду, - пойду я что ли. Лошадь надо седлать. Тропинка-то вон, совсем оттаяла, ехать удобно будет...
Воин вышел на улицу, не замечая, что Ри смотрит на него как на воскрешего дядюшку.
Выйдя из дома, Хорь действительно направился к сарайчику за упряжью. Неспеша оседлал Милую. Кобыла была этим крайне недовольна - за месяц, проведенный у дриады, она уже успела отвыкнуть от седла.
-Жди здесь, - незаметно шепнул воин присмиревшей Ирши, - в дом не заходи.
Сам же мужчина зашел в последний раз в избушку, собрал монатки, нагло прихватил еды, опять направился к лошади, сел в седло, чувствуя на себе взгляд Ри из окна... и, схватив Ирши за шкирку, ударил пятками Милую, заставляя ту подняться с места в галоп. Девчонку он посадил впереди себя уже находу, когда гнедая, подхлестываямая, при каждом шаге, в бешенном темпе неслась по тропе.
-Стой!!! - услышал он крик сзади, но и не подумал обернутся.
-Держись крепче, девочка, - сказал он Ирши, - веселая жизнь началась...
Он не был уверен что им удасться живыми выбраться из леса - ведь деревья - друзья Ри. А друзья помогают друг другу в беде..

Отрывок №5

Странно, но лес выпустил их. То ли Ри решила, что внушать что-либо безрассудным человекам совершенно бесполезно, то ли потеряла власть над лесом. Ирши долгое время молчала, ничего не спрашивала у Хоря. И вообще была молчалива, а воину ее болтовни дико не хватало - на душе было паршиво - хоть вой. Он скучал по дриаде, какой бы она не была, пусть и в душе обида на нее засела на долго... Но, что поделаешь, выбор сделан - а выбрал он Ирши. И не смотря на то, что то и дело вспоминал насмешливые ухмылки Ри по каждому поводу, ее тонкие черты лица, бормотнание над свитками, он не чувствовал сожаления над своим поступком.
-Черт... Почему же так паршиво-то тогда? - досадливо прошептал он, тыкая прутом в догарающие угли. Завтра они будут в деревне про которую говорила Ри. Он почему-то не сомневался что она сказала правду.
Ирши, лежавшая завернувшись в одеяло, вдруг открыла глаза и уставилась на Хоря двумя фиолетовыми огоньками.
-Что паршиво, Хорь? И почему мы уехали так быстро? - спросила она, - Ри ведь добрая.
-Спи, мелюзга, не забивай себе голову, - цыкнул Хорь. Добрая, она как же. Стерва бесчувственная.
-Это из-за меня, да? - не унималась Ирши.
-Сказал же - спи. Завтра в деревне может кого из твоих родичей найдем.
-Ну я же знаю что из-за меня.
-Не бери в голову, спи.
-Ну что ты заладил - спи да спи! Я не маленькая, могу знать правду, - раскипятилась девчонка, - почему ты мне ничего не рассказываешь?!
-Не маленькая, говоришь, - усмехнулся Хорь. Хорошо - хочет знать - пусть знает. Авось меньше будет впредь задавать лишних вопросов, - тогда слушай правду: ты не обычная девчонка, а какая-то с особыми наворотами. Волшебница будущая. Ри решила что ты опасна для людей, поэтому решила тебя убить. Я не дал. Еще вопросы есть?
-Врешь! - пискнула Ирши с истерическими нотками в голосе. Хорь присмотрелся внимательно, и увидел как наполняются слезами глаза. Вот и нижняя губа у девчонки предательски задрожала - сейчас разревется. Хорь понял, что маленько переборщил. Но потом решил, что оно и к лучшему - чем раньше Ирши обожгется и разучиться доверять кому попало - тем лучше для нее. Тем более если она действительно какая-то особенная.
-Нет, не вру. Добро пожаловать в жизнь. Иди сюда, одна замерзнешь.
Ирши подобралась под бок Хоря, свернулась клубочком, жалобно всхлипывая. Хорь, пригретый теплым комочком под боком потихоньку стал задремывать, как вдруг Ирши беспокойно зашевелилась.
-Хорь?
-М?
-А я правда опасна?
-Вполне возможно. Но это совсем не повод лишаться жизни. За нее надо держаться зубами и когтями, - сквозь сон пробормотал Хорь, отчасти жалея, что ответил столь развернуто. Сейчас его опять засыплют вопросами.
-А зачем за нее держаться?
-Не знаю. Так надо. Наверное... Все, Ирши. Беседы окончены, заспыпай, а то опять завтра будешь ныть, что слишком рано тебя бужу.
-Ладно, сплю, - смиловистивилась девочка, - спокойной ночи.
-Ага.
"А ведь правда, - подумал вдруг Хорь, уставившись в темноту, - зачем цепляться жизнь?" Зачем он сам выживал на городских улицах, будучи подростком-беспризорником?. Зачем зарабатывал себе на жизнь наемником? Где она была, его жизнь? На биваках перед костром? В попойках в тавернах? В грабежах в захваченных деревнях? В крови безымянных солдат, таких же как он сам, пролитой его руками? В инструментах лекаря, латающего раны с таким равнодушным лицом, будто зашивает порванную штанину, а не человеческую плоть? Хорь внезапно почувствовал, что безумно, чудовищно устал от войны и крови, а они были его вечными спутниками почти всю его жизнь. "Так, Хорь, кончай с философствованием, надо выспаться по-человечески" - решил он про себя, и закрыл глаза. Сон не замедлил навалиться на мужчину теплым темным покрывалом.

Ри не соврала - через пару дней им удалось выбраться в деревню. В один прекрасный момент из-за густых колючих ветвей пушистых елей, показался просвет. Лес обрывался широким просветом, который люди в упорной борьбе отвоевали под посевы. Впереди виднелась стена елей, на север теоритически должен вести тракт, а на юге угадывались кряжистые очертания Малых Гор. . В центре большого поля как венец усилий Хоря, Ирши и гнедой кобылы угнездилась деревенька, окруженная покосившимся частоколом. Издалека селение выглядело жалко и убого, будто было обижено на этот мир за морозную зиму, да еще на войну, вынудившую запереть ворота на все засовы.
Хорь прищурился приглядываясь по внимательнее. Серое небо и белая снежная равнина сливались в единое целое, в добавок ко всему выглянуло солнце и слепило глаза, отражаясь от подтаявшего снега.
-Терпеть не могу весну, - проворчал наемник себе под нос, отчаявшись разглядеть дорогу посреди белого сверкающего полотна
-Так ведь весна еще и не наступила. Просто пришла в гости к зиме, - пожала плечами Ирши.
-Вот именно. Весна еще не наступила, а уже действует на нервы.
Весну Хорь и вправду ужасно не любил. Солнце начинает противно напекать спину, снег тает, превращаясь в скользкий лед на мостовых, и в острый хрупкий наст в лесу, в городах вонь усиляется раз в десять, как говорится, весна придет - дерьмо всплывет. Но самое противное - это ожидание лета, которое все никак не торопится радовать людей своим присутсвием, и мучительное ощущение того, что надо куда-то спешить, куда-то идти, когда хочешь чего-то и сам не знаешь чего. Играют эти, как их... Мужчина до того задумался, что даже начал вспоминать мудреное слово которое когда-то слышал... Громоны, вот! О том что такое гормоны Хорь не имел ни малейшего понятия, но помнил, что его не в меру образованный сотник очень часто любил употреблять это словечко в качестве неприличных ругательств.
В одном месте на ручье был разгребен снег, и продолбленна прорубь, за ночь успевшая подернутся ледком. Хорь огляделся и заметил что на одной из елок, ближайшей к ручью, начерченны ножом знаки бога Светыня - земледельцы его чтят. Святое место значит. Вон и тропинка протоптанна - видно местные часто ходят к своему своему священному ручейку. Богов наемник чтил, но во всякие священные места на подобие этого лесного ручья не верил ни на грошь - ведь у каждого селения по своей святыне и жители твердо уверенны что уж их-то святыня самая святая и есть, а в соседних деревнях - сплошное шарлатанство.
-Если все будет удачно останемся здесь до тех пор, пока снег не сойдет окончательно, - сообщил Хорь и взобрался на седло, заставив Ирши подвинутся. Больше не придется проваливаться по колено сквозь наст, а Милая вполне сможет рысцой пронести всадников до ворот, скрасив последний отрезок пути до человеческого жилья.
В самой деревне к чужакам отнеслись очень настороженно. Видимо, странники здесь были редкостью, ведь люди выходили из малочисленных домов, сталпливались на улице, глазея на пришельцев. По толпе ходил гомон, распространяя слухи и доводы. Ирши как-то съежилась, смотрела на селян исподлобья, будто затравленно. Хальш неспеша и уверенно, по свойски ехал вперед, пока гнедая не вынесла их в центр деревни, на некое подобие площади посреди которой стоял колодец. Наемник подъехал к нему, спешился, и не торопясь, начал вращать рукоятку. Цепи противно заксрипели, и ведро медленно поплыло наверх.
Ждать пришлось не долго, вскоре около Хоря объявился кряжистый, пожилой уже дядька, одетый побогаче чем прочие селяне. Он пару минут глупо переминался с ноги на ногу, очевидно не зная, с чего начать разговор. Воин же упорно делал вид, что слишком сосредоточен на том, что бы напоить лошадь, а Ирши будто язык проглотила, наверное, всеми силами старалась стать невидимкой в непривычной ей обстановке.
-А вы кто будете? - мужичок решил без долгих предисловий, сразу брать быка за рога, - я староста здешний.
-Я так, проездом.
-Я вижу, Вы при оружие. За кого будете-то?
Хорь на секунду задумался. Прочно обосноваться в этой деревне Нестронговичи бы не успели, а если бы только-только взяли, пусть бы даже миром, здесь бы бродили их солдаты, и наемника уже бы подхватили под белы рученьки и вели бы к новоиспеченному коменданту. А тут отдувается за всех староста. Значит, с войной они еще не познакомились и деревня Таннийская.
Вряд ли кто-либо обвинил Хоря в непредусмотрительности - нашивки со знаменем Нестронга, он на всякий случай отпорол с плечей куртки еще когда оторвался от своих.
-За Танию, - нагло соврал он, - Вот к нашим пробиваюсь, да снегом-то все замело, не пройти не проехать. У вас перезимовать есть где? Не за спасибо, естесственно.
-Ну и ладненько, - мигом просиял староста, - а то уж мы подумали... А девчонка с тобой кто?
-Сирота. В лесу подобрал, - тут Хорь предпочел сказать правду, - так таверна у вас тут есть? Или кто перезимовать пустит?
-А знаешь чего, - староста как-то не заметно перешел с настороженного "вы", на панибратское "ты" - ты ступай к лекарю нашему, он правда блажной слегка, но к себе часто проезжих пускает. Дом у него большой, а живет он там один, мы уж отобрать пытались, так он грозится перестать нас от болезней спасать. Денег-то он с гостей не берет, глядишь, за услугу какую и согласится подвинутся.
Хорь хмыкнул. Лекарь, судя по рассказу, был человеком предпримчивым и не терял голову при виде серебрянной монеты - на что она ему, в глуши-то такой, где странники проезжают так редко, что на самого обыкновенного бродягу сбежались посмотреть всем миром. К жилью "за услугу" воин относился весьма настороженно, потому как "услуги" попадались самые разнообразные, от починки забора, до убийства докучавшего соседа.
-А таверны, я так понимаю, нет?
-Да зачем она нам? К нам редко кто заглядывает.
-А где живет этот ваш лекарь?
-Дальше по улице, там последний по правую руку дом, прямо возле частокола.
-Спасибо тебе, староста. Бывай.
-И тебе не болеть.
-Хорь, - подала голос Ирши, когда староста, пару раз оглянувшись, отошел, - сними меня с седла, ноги затекли.
Наемник выполнил просьбу ребенка и повел Милую по улице, в указанном старостой направлении. Ирши догнала Хоря, и судорожно вцепилась в его руку. Раньше она этого не делала никогда, дальше когда не было нужды двигаться цепочкой, она предпочитала идти самостоятельно.
-Ты чего? - удивился воин.
-Страшно чего-то... - шепотом произнесла девочка, - я раньше никогда столько людей сразу не видела...
Ирши впервые хотя бы отдаленно намекнула о своем прошлом. Хорь не стал ничего спрашивать, боясь спугнуть неожиданную откровенность ребенка, хотя любопытство так и подмывало. Если она никогда не видела столько людей сразу, то где же она жила? Эта деревня маленькая, в среднем поселении жителей в два раза больше чем здесь, а Ирши напугало уже и это скопление народу.
Не смотря на надежды Хоря, девчонка больше ничего не сказала, а он не стал спрашивать.

Пора собираться в путь,
Пора вдохнуть дорожную пыль
Пора на тропинку свернуть,
Тропку в поле где лишь ветер тревожит ковыль.

Пора оседлать коня
Вороного, быстрого Ветра,
Он еще не забыл меня
Помнит все, до последнего метра.

Пора вдохнуть этот запах свободы,
Пора видеть звезды в небе ночном,
Пора войти под ветви-своды,
Пора отдыхать на берегу морском.

Ты не жди меня, наверно не дождешься,
А хочешь, поехали со мной
В полях верхом пронесешься
Мы так счастливы будем с тобой...

***

Ты на неверную дорогу,
Ступил не по своей же воле
Лишь в сердце чувствовал тревогу:
Предательская эта доля!
Очухался разум поздно
Опоздало благородство и честь
Кольцо. Тебя ведь сгубило оно.
И скольких до тебя не перечесть
Ты думал вину искупить
Лишь криком: "Прости меня!"
А оказалось, нужно кровь пролить
Да не за себя...

***

Как хочется кануть в вечность,
В эту притягивающую даль,
В эту манящую бесконечность,
Завернутую в звездную шаль.

Очень хочется стать рассветным туманом,
Что укрывает леса и поля,
Этим юным, молочным дурманом,
И исчезнуть потом без следа.

А еще можно стать каплей дождя
Испарится с лучами солнца
Паром отлететь на землю смотря,
На беззаботные людские лица.

Улететь туда где правит Король Элессар
Где Эльфы песнь свою поют
Где Энты бродят по лесам
Где хоббиты в норках творят уют.

***

О ней, обиде давней той,
Уже слагают песни,
Она окончилась враждой
Нелепой, хоть ты тресни.
Пора б закончить этот цирк -
Глупа война, глупа обида,
Но сердце гложат изнутри
Воспоминаний горьких виды.
Кровь за кровь и месть за месть,
Не будет этому предела,
А ж надо все-таки учесть,
Что это не для нашего с тобой удела,
И может быть, когда-нибудь
Мы подойдем, пожмем друг другу руки,
И прозвучит небрежное "Забудь"
И мы пойдем вдвоем, не зная больше никогда разлуки.