Молодой рыцарь, еще не знающий, что он рыцарь, а пока живущий жизнью простого сына мелкого торговца со всеми ее заботами и радостями, очертя голову несся но переулкам. Трое суток он вместе с отцом добирался сюда, и теперь воздух большого богатого города пьянил его сильнее, чем резкий глубокий вдох аромата распустившейся сирени. Отец, уйдя вместе со своим поставщиком на встречу с одним зажиточным господином, с которым предполагалось заключить богатую cделку, во избежание того, чтобы долговязый юноша не мешался под ногами и не мозолил взгляд достопочтенного компаньона своим видом, оставил того на главной площади, строго наказав находиться там и следить за стрелками башенных часов, отсчитывая девяносто кругов хода длинной стрелки, ибо когда стрелка пройдет девяносто кругов, торговец и его поставщик должны будут вернуться. Отец всегда был пунктуальным человеком и строго следил за временем, не тратя лишнего даже на зажиточных господ.
Отцу одно было невдомек, что Гильдемар давно уже освоился с этим предметом - часами, и понял ту хитрость, по которой маленькая и большая стрелка зависят между собой. Удивительно, откуда в нем взялось это легкое понимание чисел и математической логики, но, с другой стороны, кому, как не сыну торговца, живущего прибавлением и изыманием, увеличением и дроблением, получить по кровному наследству этот особенный подарок?
Гильд быстро рассчитал, на каком месте должна оказаться малая стрелка после девяноста оборотов большой, и так как после этого уже было без надобности полтора часа стоять с задранной вверх головой и упорно отслеживать каждый обход циферблата, боясь упустить хоть один или, не приведи Господь, сбиться, парень заскучал.
Но заскучал ровно настолько, насколько юноша способен заскучать, попав впервые в торговый оживленный богатый незнакомый город - с роскошными фасадами домов, криками площадной толпы, запряженными четверками статных лошадей кибитками, колоннадами общественных зданий и взирающими на все это с балконов знатными дамами. Лицезрение такого вида полностью захватило все чувства молодого человека, открывшего для себя мир невероятный и до ужаса в распахнутых глазах доступный.
Поначалу он разглядывал этот мир стоя, как и было велено, в центре площади. Но вскоре был подвинут проезжающим по этому месту каждый день грузным стариком на телеге с винными бочонками, запряженной безразличной клячей. Осыпанный бранью Гильд уступил дорогу телеге и тут же задел плечом торгующего за ним расписными коврами цыгана и, прячась от нового града звонких проклятий, скрылся в одном из торговых рядов. И тут же окунулся в еще один новый мир - мир оглушающего шума, резких наигранных движений, ярких клятв, не менее ярких палаток, прилавков, с которых спелые груши ссыпаются под ноги жеманных покупателей и назойливых продавцов, пристающих даже к нищим. Не помня себя от удивления, юноша добрел до конца ряда, чуть было не обзаведясь десятком цыплят, королевским сервизом, горными унтами, колодой магических карт и женской сорочкой с вышивкой ручной работы. Обрести все это ему помешало лишь одно - отсутствие денег, без которых, увы, продавцы не готовы поделиться ни цыплятами, ни добрым советом.
Гильд добрался до последней торговой палатки. Переведя дух, он попробовал сориентироваться и найти взглядом башню, что была спасительным маяком для него в этом море соблазнов и людских странностей. Оглядываясь по сторонам, он зацепил взглядом господина, нырнувшего в разноцветные складки палатки с неясной вывеской, вышитой на полотне входа. Змея и весы, оплетенные плющом, посыпаемые сверху пеплом; все это - на выцветшей от времени парусине в широкую красную и желтую полосу. Господин, скрывшийся за змеей и весами, задел горячее воображение юноши. Он был весь черен, как ворон - широкий плащ, бархатный берет, ворот черной рубахи, черные ботфорты, кудрявые черные волосы, собранные в тугой хвост. Лишь неестественно белое лицо, прорезанное двумя черными резкими глазами. Болеющий идеей вампиров Гильдемар сразу признал в господине одного из них. Забыв о часах, об отце, о башне и девяноста кругах, он сверлил своим открытым серым взглядом желто-красное покрывало, скрывшее под собою глубокую, как колодец, тайну, неусыпно оберегаемую змеей. "Вполне возможно, что за этой завесой находится черный ход в подземелье, скрытый под каменной плитой, похожей на остальные каменные плиты, которыми замощена площадь. И торговец, сидящий внутри, задает какой-нибудь странный хитрый вопрос, или загадку... Тот, кто отвечает - истинный вампир и имеет право спуститься в подземелье и встретиться со своими братьями. А тот, кто не отвечает... Возможно, он тоже спускается в подземелье, но больше оттуда не возвращается... Интересно, а я знаю ответ на ту загадку, что задает торговец?" Витая душой в потаенном нижнем уровне оживленного города, разглядывая картинки в старинных секретных фолиантах, доступных взгляду только избранных, Гильд продолжал сверлить глазами вход в загадочный шатер, пока вдруг не обратил внимание, что вместо шатра упирается взглядом прямо в пронзительные глаза Черного Господина. Тот нетерпеливо и повелительно отвечал ему взаимным взглядом, с оттенком легкой заинтересованности в бледном лице. В руках, затянутых в черные перчатки, он держал неудобную деревянную коробку, забитую гвоздями и не имеющую на поверхности ни одного опознавательного знака.
- Плачу две монеты. Что ты смотришь так на меня?
Гильд оправился и моргнул. Господин, скинув с лица настороженность, ткнул коробку в его сторону, и Гильдемар, повинуясь напору этого движения, тотчас ее подхватил, поспешно высвободив тонкие руки из-под плотного мешковатого плаща. Коробка, со стороны выглядящая не слишком большой, весила прилично, и парень чуть не уронил доверенное, когда оно внезапно потянулось к земле, выпав из уверенной цепкой хватки Господина.
- Аккуратней!
Предупредительно сверкнув взглядом в сторону Гильда, Тайный Вампир решительно развернулся и широкой походкой двинулся к переулку.
- Что стоишь?
Недоуменно обернувшись через плечо, не замедляя шага, бросил он в сына торговца, и тот, не смея задаваться никакими вопросами и не имея в мыслях ни идеи, ни желания перечить повелевающей фигуре, резво побежал следом, осторожно балансируя грузом коробки в руках и неизвестности в голове.
Господин шел узкими вьющимися переулками, обрамленными глухими стенами; иногда переулки прерывались перекрестками; иногда на каком-нибудь из перекрестков, Господин, быстро сверившись с одним из аккуратных указателей, резко сворачивал в сторону, и тогда Гильд, неуклюже разворачивая налаженное движение по прямой, еле вписывался в эти крутые повороты, удивительно умудряясь не сбить по ходу своего неровного движения кого-нибудь из встречных прохожих.
"Как он узнал, что я один из них? Неужели он сумел определить мое вампирское происхождение? Хотя, если я сразу сумел распознать в нем своего, то что бы могло помешать ему разглядеть во мне то же самое? Невероятно, мы находим друг друга с одного только взгляда! Куда он ведет меня? И что в коробке? Без знаков... Наверняка - древний артефакт, один из тех что... А может, Философский Камень?! Да, но только зачем вампирам артефакт вечной жизни, ведь мы и без того не подвержены старению... Ах! Он наверняка украден у нашего какого-нибудь древнего врага! Да, такого, что с помощью своего бессмертия убивает наших братьев! Да! Без него он потерял все свое могущество... Так значит, мы одержали победу? Интересно, а зачем он ведет за собою меня? Быть может, я буду посвящен сегодня в особый секретный орден?.."
Наконец, они нырнули в одну из глухих стен под арку, украшенную рельефно вырезанными в камне узорами с какими-то фигурками, то ли сражающимися, то ли пирующими. Под аркой оказался добротный двор с каменными скамьями, четырьмя симметрично расположенными тонкоствольными деревьями с кронами, причудливо подстриженными в форме зеленых шаров, и каменным фонтаном посередине, на углах которого четыре белых единорога, пронзенные копьями, изрыгали из своих открытых ртов струи воды. Господин быстро взлетел по ступеням, ведущим к ровной блестящей двери в левой стене внутреннего дворика, приоткрыл ее, толкнув рукой, и дождался Гильдемара, осторожно поднимающего груз вслед за ним. Забрав коробку обратно, Черный Человек привалив груз к стене, опустил руку в черный шелковый мешочек на поясе.
"Что он оттуда достанет? Амулет?"
- Спасибо.
Две монеты азартно заблестели в продолговатой ладони юноши. Господин скрылся за темным деревом, сурово хлопнув воздухом в лицо молодого вампира. Гильд застыл на верхней ступеньке. Перебирая длинными пальцами плоские золоченые чеканки, озадаченно вороша взглядом низенькую травку у корней деревьев с круглыми кронами, он тщательно изучал информацию, ища зерно.
Нашел!
"Вот! Вот ответ на загадку! Торговцу из желто-красной палатки я должен вручить две секретные монеты! Он уж знает, как отличить их от обычных! Я принят за своего! Я вошел в их общество!"
Девяносто оборотов по циферблату.
"Я, должно быть, хорошо опаздываю."
Молодой рыцарь, уже решивший, что он рыцарь, но пока живущий жизнью простого сына мелкого торговца со всеми ее заботами и радостями, очертя голову несся но переулкам. Трое суток он вместе с отцом добирался сюда, и теперь воздух большого богатого города пьянил его сильнее, чем резкий глубокий вдох аромата распустившейся сирени. Петляя переулками и не особо пытаясь вспомнить, по каким именно из них он проходил до этого, Гильдемар несся вперед, ныряя то в одну, то в другую сторону. Для него сейчас было уже совсем не важно, в правильном ли направлении он бежит, и найдет ли то место, куда направляется. Но дуракам везет, а все нужное находится непринужденно. Перепрыгнув через низенькую белую дворовую собачку, залившуюся обиженным лаем из под своей грязной спутанной шерстки, Гильд резво свернул влево и в просвете между стен увидел площадь и возвышающуюся на противоположной ее стороне часовую башню. Издав восторженный крик счастливца, нашедшего свою награду, он двинулся было ей навстречу, но вдруг грудью ощутил вставшую на пути неожиданную преграду. Ахнув и пошатнувшись, преграда неуверенно подалась в сторону. У преграды оказались очаровательные глубокие и доверчивые глаза, аккуратно спадающие ниже плечей локоны чуть вьющихся волос и аккуратное атласное платье зеленовато-голубого оттенка, такое, какие носят дочери высокопоставленных мужей. Девушка встревожено надула губки, раскинула немного в стороны руки, ловя равновесие и огорченно смотрела прямо в глаза раздухоренному юнцу, прося слов извинения. Задыхаясь от всего, что смогло случиться за девяносто оборотов стрелки, Ги не нашел за пазухой слов, которые подобали бы этому случаю, но в закромах своей фантазии встретил мало подобающую случаю, по крайне соответствующую его собственному настроению идею. Поспешно наклонившись вперед, к разомкнутым в немом вопросе губам маленькой графини, герцогини, а, может быть, принцессы, он, придержав ее подбородок и утонув другой рукой в волнах ниспадающих волос, в качестве компенсации, а, может быть, в качестве благодарности за своевременную встречу, тихо и аккуратно поцеловал оробевшую милую незнакомку, не сумевшую вовремя решить, сопротивляться ли бесчинству, или наслаждаться удивительным моментом. Наконец отрезвев и почувствовав, что перешел границы дозволенного, и, более того, застыдившись своей внезапной наглости, Ги вмиг оторвался от легких волос и ажурных кружевных складок атласа и поспешно взлетел по ступеням на площадь, в смущении постаравшись скорее затеряться в пестрой торговой толпе. Снова предлагали цыплят, сервизы, унты, карты и сорочки, но Ги крепко сжимал левую ладонь с заветными червонцами, стойко выдерживая напор охочих до них. "Мы должны переночевать в этом городе. Завтра я наведаюсь в ту крайнюю палатку и вручу тайные монеты ее хозяину, как плату за мое вступление в ряды Рыцарей Вампирского Ордена..."
Но вышло немного иначе. Долетев до центра площади, будущий рыцарь получил крепкую затрещину под затылок за трехминутное опоздание, неловко выронил монеты на мостовую, потерял одну между ног суетливой толпы, а вторую - в бережливом кармане отца среди точно таких же поблескивающих золотом чеканных кругляшей, не ведущих в потаенные глубины подземелий.
А уже в полдень следующего дня, порабощенный новой идеей и новой мечтой, он трясся среди тюков и мешков в уезжающей домой отцовской повозке.
Вечером того дня, остановившись в придорожной таверне, отец Ги обсуждал с другими постояльцами потрясающую новость - мэрия города была подвержена необычному нападению, совершенного одним из лордов города. Говорят, была уничтожена одна из внутренних палат при помощи необычного порошкового вещества. Взятый в плен покалеченный лорд проклинал некого "торгаша" и обвинял в причастности и содействии в подрыве одного рыночного продавца. Лорд сознался, что собирался подорвать помещение, где на тот момент проходило заседание парламента, но что-то пошло не так, и взрыв случился раньше положенного срока, и злосчастный лорд чудом умудрился укрыться за одной из внутренних колонн. Впрочем, это его не спасло, ведь публичная казнь мятежника назначена уже на завтрашнее утро.
Торговца, на которого указывал разгневанный подрывник, на описанном мести не оказалось.
А Ги, утомленный тревогами и видениями чудного города, безбедно спал, ловя в сонных воспоминаниях прикосновения к нежно-голубой ткани и шелковым мягким волосам.

Кошмар, я скучаю по постам.

Каменные стены просторной усадьбы казались воздушными, благодаря свежей зелени вьюнков, что обвивали вековой камень вдоль и поперёк, их белоснежным махровым цветам. Крыша усадьбы была в готическом стиле, что придавало этому зданию возвышенности и старины. И не смотря на то, что эта усадьба пережила ни одно поколение, выглядела она новой и многообещающей. Жаркий летний день уже окутал всё, от пыльных углов таинственных подвалов, до кончиков крыш, от верхушек пыльных деревьев, до самой-самой земли. Мэйли отдыхала в плетёном кресле, таком же воздушном, как и усадьба, как и всё что её окружало. Да и платье, собственно, было кружевным. Мэйли отдыхала в заросшем всяким мхом и травой саду. Там было сыро и прохладно, ведь именно эта часть поместья была на весь день закрыта усадьбой, а ночью освещена луной. Закрыв глаза и зарывшись пальцами ног поглубже в мягкий мох, девушка закрыла глаза, и попыталась заснуть. Даже птицы молчали, давая хозяйке отдохнуть... слишком долгим был путь сюда. растения заботливо оплели её ноги и руки, сон... долгожданный сон прервал способности размышлять.
По запылённой дороге на своих двоих, еле удерживая шапку на голове, мчался молодой паренёк, спасаясь от преследования, завидев усадьбу он радостно вскрикнул, но тут же опомнился, что шумом привлечёт к себе внимание, и побежал пониже пригнувшись к земле. Очередной суд не закончился в его пользу... на этот раз у торговцев хватило наглости обвинить прохожего в монополии... докатились. Бэни нёсся как только мог, преследователи уже давно отстали, но на процессии кто-то заикнулся о гончих-ищейках... Вот, подбежав к выцвевшему забору, парень лихо перескочил его, но тут же споткнулся и шлёпнулся на землю. Не теряя ни минуты он встал, подхватил упавшую шапку и помчался к двери поместья. Как ни странно, она была открыта, парень, вбежав тут же захлопнул её и подставил резной стул к медной дверной ручки. он даже не видел, что это был за стул, что за дверь, что за поместье. Он просто промчался по просторному коридору, заставляя лёгкую прозрачную тюль развиваться на воздушных вихрях. Добежав до конца коридора, он обнаружил, что в тупике, перед ним стоял стол, а на нём какая-то ваза с цветком. Да что за не пруха? - сказал он сам себе, и тут же как на зло услышал интенсивный стук в дверь. Чёрт!... Бэни прижал шапку покрепче к голове, и скрестив руки на груди прыгнул в окно. Стёкла разбились в дребезги, казалось было окно - и нет его, а сам парень как ни в чём не бывало сделал перекат и присел в ожидании на мягкую траву. Это был первый этаж. благо, звуков в том месте не было слышно, даже если бы в усадьбе играл оркестр. Наконец Бэни перевёл дыхание и оглянулся. Здесь было намного прохладнее чем снаружи... здесь казалось жизнь замирала. Вот разве только эти четыре каменные стены, они так давили на свободолюбивую натуру. По стенам свисали красивые растения, пахло сыростью и свежестью, а вот посреди сада был стул, кружевной, а на нём... а на нём сидела девушка необыкновенной красоты. Свежее лицо было покрыто маленькими капельками росы, ноги и руки были в траве. парень уже забыл, что вот-вот, и его найдут. он медленно подошёл к девушке, и долго рассматривал её черты, не решаясь и звука издать. А затем, слегка осмелев, он провёлся рукой по её щеке, и невольно разомкнулись её губы. Отдёрнув руку, он ударил себя по лбу а затем тихонько посмотрел на неё, как бы извиняясь, но она спала, вот только губы всё таки разомкнулись. Он сглотнул ком в горле, но душа чего-то хотела... она всегда чего-то хочет, а иногда он просто не может сопротивляться, как и сейчас, Бэни навис на её лицом. Так, я только посмотреть, мне просто интересно... ладно.. ладно-ладно, мне не просто интересно. я.. - он не успел завершит мысль, тело решило, что справиться и без хозяина. он тихонько коснулся своими губами её губ, и тут же почувствовал, какими холодными они были, но этот холод только пробуждал в нём желание разогреть её. Он просто держал свои губы на её губах, а потом стоять было не удобно, и он стал её придерживать, он и не заметил, что девушка давно проснулась. Мэйли сидел, и сама не понимала, что же ей делать.... сначала ей хотелось возмутиться, но поцелуй был невероятно тёплым. В груди что-то как будто с шестерёнок слетело. Она коснулась его шеи тонкими пальцами руки, и как бы случайно провелась языком по его губам, а потом испугавшись своих действий, она попыталась оттолкнуть его. но парень, почувствовав, что девушка не против, не смел её отпускать. он наоборот, притянул её к себе и стал целовать уже не просто в губы. Девушка совсем засмущалась, и перестала ему отвечать, залившись красным румянцем. Парень тоже решил, что уже достаточно, но коварный закон подлости не оставил ему выбора, подскользнувшись на коварном мху он грохнулся на землю, и громко крикнул "Чёрт!" Девушка испугалась и нагнулась к нему. Только теперь она смогла разглядеть его черты лица, он был из простых парней, но было в его глазах что-то особенное, что-то манящее. Она и сама была готова его поцеловать, но в сад через главный вход ввалились те самые торговцы, что гнались за Бэни. Но парень не растерялся, он резко встал, взял девушку и притянув к себе стал интенсивно целовать, девушка не ожидала всего того. Ей хотелось упереться руками в бока и отругать парня, но его действия языком были настолько точны и настойчивы.. она растаяла в его руках, и стала всеми силами помогать. Торговцы даже засмущались, и немедленно покинули парочку, не признав проходимца в этом молодом юноше. А парочка и не смела останавливаться, их поцелуй уже перешёл на более нежный, на последок парень облизал её губы и чмокнул в них же. Спасибо тебе... солнышко. - быстро надев уже свалившуюся шапку, он выбежал из поместья, оставив девушку в негодовании и разочаровании. Ну вот.. а я-то думала, я здесь уже так давно... я... она остановила себя на этой мысли немедленной пощёчине. Он не последний, я знаю, я знаю... Но и злиться на него не могу... Она снова села в своё кресло, долго смотря на осколки разбившегося окна она ещё долго обдумывала куда теперь направиться, а день всё так же незвучно и знойно окутывал всё и вся, подгонял засухой одних, и замедлял жарой других... судьба, видите ли.

2

Равен благородно расхаживал взад и вперёд, разучивал стих для Крови. сегодня их первое свидание...
- И твои глаза как... и... глаз... тьфу,блин, может шпору лучше?
Нет! - нравоучала рядом на пеньке сидящая Мэйли. Сейчас они были в лесу, одни, Мэйли пыталась научить парня общаться с девушками, у него ну ничего ровным счётом не выходило. Равен, ну где романтика? Ты должен подойти, обнять, не ужели это так трудно?? - буквально вопила она, а солнце уже начинало заходить за горизонт, ещё несколько часов, и всё, и полная луна, и свидание с Кровью. Но эти несколько часов ничто, они пролетят не заметно, а результата так и не будет... так и случилось. Оставалось около получаса до встречи, звёзды уже осыпали небо и тихонько посмеиваясь смотрели как девушка, ничего не знающая и не понимающая о встречи влюблённых, учила романтики Равена , который от природы был романтиком. Наконец разочаровавшись во всём, что она делает, девушка встала с пенька, подошла к нему, и положила руку ему на плечо. прости... это всё что я могла... удачи, что ли, тебе пора. Равена аж перекосило... он не ожидал такого от только что бывшей пылкой и самоуверенной девушки. Нет, нет, Мэй, я всё выучу, вот слушай "Твои глаза как.. они.. ну... ну это... блин! Он тихонько приостановил её за плечи. Мэйли покорно остановилась, но без единой капли надежды, даже не повернувшись, а лишь улыбнувшись сказала: "Да... всё хорошо, я просто немного устала. пока..." она вновь попыталась уйти, но Равен резко развернул её к себе, а затем немного посмотрев на её грустную и немного удивлённую мордашку, впился в неё губами. Нежно держа правой рукой за спину, а левой гладя её по шее, он мягко ласкал её язык своим, девушка даже не сопротивлялась, она таяла в его руках, нежилась и становилась теплее. Оторвавшись от поцелуя он посмотрел ей в глаза, и сказал: " Я смогу, поверь, это будет лучшее свидание в моей жизни... как может быть иначе? ведь её глаза подобны полной луне, так же глубоки и таинственны, и вроде столько спето и сказано о ней, но она всегда оставалась загадкой, и никому не доводилось коснуться её... - он говорил так спокойно, казалось, словно слова диктует ему сердце. Мэйли улыбнулась, щёки налились румянцем, она отпрянула от него, и сказала, "Вот что.... будь самим собой..." Она ушла, а ночная тень надёжно скрыла её от глаз наконец-таки уверенного в себе парня. ну вот, теперь всё будет хорошо... теперь точно всё будет хорошо! - сказал он себе, и развернувшись направился к пещере, ну а что было дальше - совсем другая история..

Мэйли гуляла по родному лесу, наконец-то она сюда попала, о эти деревья, а эти камни, животные всё что её окружало - всё было таким знакомым!
А тут я играла с пикси, а тут я познакомилась с Альфредом, а тут... - она шла припеваючи, чувствуя, как возвращается в детство, она кружилась на месте, собирала какой-то пух на ладошку и тут же развевала его на ветру. Вообще был замечательный день замечательного лета. Вдоволь наигравшись, девушка присела отдохнуть на бревно. Глубоко дыша, она слышала биение своего сердца, она слышала как оно гармонично сливается с пением птиц, треском веточек под копытами пробегающих мимо животных. И вдруг, как гром среди ясного неба, в 10 метрах от неё упало что-то громадное, ещё и проехалось, сбив собой пару тройку молодых деревьев. Девушка испугалась, но лишь за это существо, ведь в этом лесу никогда не происходило ничего ужасного, этот лес был своего рода защитой для неё, она доверяла ему целиком и полностью. Подбежав к существу, она не без интереса стала рассматривать его красивую чешую. По дороге она собрала пару тройку чешуек с земли. они были синие и переливались. Обойдя дракона,она увидела его мордочку и погладила по носику. Ты же не ранен, так? Что с тобой? - она говорила не боясь, с весьма деткой интонацией. Дракон поднялся и уселся на все свои лапы. Я просто... так получилось. а ты меня не боишься? - действительно, наивность девушки поражала его, он и сам себя боялся, вчера он убил своего лучшего друга.. случайно.. так вышло случайно.... только Стрэш так и не простил себя, он улетел от туда, он летел не останавливаясь, пока крылья просто не отказались работать, и он упал, упал прямо в лес. прямо перед девушкой, и какое счастье, что она жива. Нет, конечно я не боюсь, чего мне тебя бояться! спросила она, и прежде чем он сумел ответить, она села рядом и положила его голову себе на колени. И дракону даже отвечать не хотелось, он умолк, и начал засыпать. Девушка гладила его мордочку тёплыми руками, и сама заснула, и не заметила, как из глаза чешуйчатого потекла слеза.
На утро ящер проснулся раньше девушки. Он уложил её, и лизнул в лицо. Ну вот... я опять ухожу, ну не могу я... я не могу лгать! - говорил он сам себе, а девушка уже проснулась. И всё, что он почувствовал, это тёплое, невероятно тёплое и мягкое прикосновение её губ своим. Всё будет хорошо, иди. Сказала она, и он ушёл... он улетел, и ничего не сказал, а какая разница? разве слова могли выразить всё то, что он в эту минуту чувствовал к ней? конечно нет...

ехех, будем считать, я отписалась.